Икона «Добрый Пастырь»

Символическое изображение Христа в виде безбородого пастуха, согласно евангельской притче, — с заблудшей овцой, вскинутой на плечи. Овца, несомая на плечах пастыря, символизирует христианина, находящегося в надежных руках Господа. Иисус в образе Доброго Пастыря имел особенное значение в период раннего христианства. Причины такого отношения кроются в осуждении изображений Бога и запреты на их создание, которые в большом количестве рассыпаны по библейскому тексту. Верующим потребовались века, размышления выдающихся Отцов Церкви и Соборные решения, чтобы выработать ту концепцию религиозного искусства, которую мы имеем по сей день (тем не менее, в VIII веке буквализм чтения библейского текста все же привел к эпохе иконоборчества, несколько раз повторявшейся и в последующие века).

Добрый Пастырь по сути не являлся «портретом» Иисуса, а был аллегорическим изображением. Поэтому, он стал первым изображением Христа, пускай и символическим. Кроме того, похожий на изображения языческих божеств, он был и безопасен в годы гонений, поскольку не содержал очевидной христианской тематики и не мог выдать владельца-тайного христианина. Одновременно в условиях гонения на христианство образ выражал идею особого покровительства избранным и являлся прообразом грядущего Царства Божия. В период II—IV веков этот образ являлся чуть ли не единственным воплощением христианского Бога в человеческом облике. Пастырь Добрый встречается во всех странах христианского мира. Видно, что христиане желали постоянно иметь это изображение перед своими глазами.

В IV веке, когда христианство превращается в государственную религию, начинают складываться другие варианты иконографии Иисуса. Тем не менее, Добрый Пастырь воспринимается ещё как наиболее чистый и правильный вариант изображения. Начиная с VI века образ становится все более редким. Мотив исчезает полностью в Средневековье, чтобы вновь, с гораздо меньшей популярностью, вернуться в западноевропейском искусстве в XV—XVI веках. Самые поздние изображения относятся к XVIII веку и, скорее всего, проникли на Русь через Западную Украину, подверженную влиянию западноевропейской иконографии.